«Фараон» – старейшая карточная игра, которая была известна в Европе еще в XVI веке. В России игра получила широкое распространение в XVIII. В записках Екатерины Великой встречается упоминание об этой игре.
В начале XIX века «Фараон» был вытеснен более популярной разновидность игры - « Штоссом». Известно, что сам Пушкин был большим поклонником этой карточной игры.
«Фараон» относится к разряду банковых игр. Выигрыш здесь полностью зависит от случая, искусство игрока здесь не имеет никакого значения.
Правила игры в Фараон
В игре принимали участие двое игроков. Один из играющих – «банкомет» первым объявлял ставку. Второй игрок – «понтер» заявлял, на какую сумму денег он играет. При этом «банкомет» мог играть «мирандолем» (не увеличивать начальную ставку) или «поставить на руте» (увеличить ставку). Ставка, которая увеличивалась , называлась «пароли», увеличенная – «пароли-де».
После того как все ставки были сделаны, «понтер» называл карту, на которую он ставил. «Банкомет» начинал «метать банк»: раскладывал колоду направо и налево. Если указанная карта ложилась справа от «банкомета», то банк забирал он, когда слева – то «понтер».
Игра велась двумя колодами карт по 52 листа от 2 до Туза. Игра продолжалась до тех пор, пока банк полностью не проигрывался «банкометом» или же «понтер» продолжал делать ставки.
В повести «Пиковая дама», во избежание шулерства, игра велась новыми картами – «каждый распечатал свою колоду». Когда игра велась между малознакомыми людьми, правила немного менялись. В повести Герман не называл своей карты, а просто выбирал ее из колоды и клал на стол рубашкой вверх. Чекалинский не знал, на какую карту ставит «понтер».
«Банкомет» начинал раскладывать колоду, и когда карта, выбранная «понтером», выходила, то он открывал свою.
По воспоминаниям современников Пушкина, основной сюжет «Пиковой дамы» не является полностью выдуманным. Александр Сергеевич , что С.Г. Голицын, однажды проигравшись в пух и прах, пришел к бабке просить денег на игру. Денег в долг он не получил, вместо этого старуха назвала ему три карты. Внук поставил на эти карты и полностью отыгрался.
В повести Пушкина катастрофа в игре произошла тогда, когда Герман ошибся, и вместо Туза достал из колоды Пиковую Даму.
Из всех прозаических произведений Пушкина именно «Пиковая дама» имела успех у читателей.
Источники:
- Немного о "Пиковой даме" Пушкина
- Правила игры в Штосс
- Карточная игра Штосс правила
Блек Джек - одна из самых популярных и известных карточных игр в мире. Ее правила просты и понятны, а по азарту она не уступает покеру.
Вам понадобится
- - карты
Инструкция
Если игра происходит в казино, то игроки ставки на боксы. На одном боксе могут от одного до трех игроков. Все решения принимает . Ставка каждого игрока на боксе не должна быть меньше минимума, а общая ставка игроков не должна превышать максимум стола. Каждый игрок может играть на любом количестве боксов.
В начале игры дилер раздает две игрокам и одну себе. Игрок может остановиться, либо продолжить набор карт. После того, как все игроки приняли решение, дилер набирает карты себе. Дилер обязан брать карту до 16 очков включительно, а на 17 и более карт остановиться. По итогу набора карт, дилер определяет и оплачивает или забирает ставки. Если у дилера и игрока одинаковая сумма очков, то ставка не проигрывает, и не выигрывает.
При подсчете очков все карты - валет, дама, король, имеют достоинство 10 очков. Карты от двойки до десятки соответствуют своему номиналу. Туз считается как 1 или 11 очков. Блек Джек - это комбинация из двух первоначально розданных карт: туз и любая карта достоинством 10 очков. Блек Джек выигрывает всегда, за исключением тех случаев, когда и у дилера Блек Джек. В такой ситуации ставка игрока остается прежней и не сгорает.
Если у дилера первая карта - туз, он может предложить игрокам застраховаться от возможного Блек Джека у дилера. Сумма страховки не должна превышать половину ставки игрока. Если у дилера выпадает Блек Джек, ставки игрока проигрывают, а страховка оплачивается из расчета 2 к 1. В остальных случаях страховка проигрывает.
До сдачи третьей карты, игрок может отказаться от дальнейшей игры (сделать Surrender). При этом он проигрывает половину своей ставки.
Источники:
- Какая карточная игра самая популярная? Ответ на вопрос к игре
Если вы решили пригласить гостей, то будьте готовы к тому, что их нужно будет не только накормить, но и развлечь. Игра в "Записки " может прекрасно поднять настроение вам и вашим гостям.
Инструкция
Играть может любое количество людей (желательно от трех, но можно и вдвоем). Каждому участнику раздается небольшой листок)примерно 1/4 , разрезанного вдоль) и ручка, фломастер или карандаш. Все садятся в круг, и игра начинается.
Итак, для начала каждый отвечает на своем листке на вопрос "Кто?" (каждый сам придумывает себе героя). Листочек загибается таким образом, чтобы не было видно написанного слова и передается соседу. Постепенно листки должны складываться в гармошку.
Обменявшись листочками, участники точно так же пишут ответ на вопрос "С кем?", снова загибают ответ и меняются.
В третий раз все пишут на своих листках, что же делали вместе загаданные ими . Первые три вопроса являются основными для каждой такой игры, а вот остальные могут варьироваться, здесь все зависит от желания играющих, их фантазии и настроения. В качестве последующих вопросов могут быть: "Где?", "Во сколько?", "Как?", "Зачем?", "Насколько быстро?" и т.д. Как правило, завершает игру вопрос "Чем это закончилось?".
После того как каждый на нескольких листках сразу свой собственный мини- , участники по очереди начинают зачитывать результат. Звучит это очень смешно, потому что на в листке отвечал новый человек, поэтому в итоге получается полнейший сумбур и небывальщина. Получаются примерно такие истории: "Винни-Пух и Ален Делон воровали компот в ", "Английская и Дарт Вейдер бродили по магазинам в поисках ". Чтобы игра получилась боле захватывающей и веселой, старайтесь придумывать как можно более нестандартные на каждый вопрос.
Видео по теме
Карточные игры – это популярный способ времяпровождения в компании. Колода карт не занимает много места, и ее легко можно взять с собой в поход или поездку. Если вы уже сотни вечеров провели, склонившись над колодой, и существующие игры вам надоели, вы всегда можете придумать свою.
Инструкция
Вы можете модифицировать уже существующую игру , немного изменив ее правила. Если вы любите играть , вам наверняка известны такие игры, как «Дурак» и одна из его версий – «Подкидной ». При желании вы можете создать свою версию «Дурака», введя в обиход правило, что в игре не используются козыри, либо карта красной масти бьет аналогичную карту черной масти, а подкидывать можно до тех пор, пока у игрока, под которого ходят, не закончатся на руках карты. Измените количество карт, которое может набрать игрок: пускай их будет не шесть, а восемь или десять.
Вы можете создать игру с нуля, воспользовавшись обычной колодой карт либо нарисовав свою. Рисунок может быть любой: от забавных карикатур на ваших друзей (если в вашей компании есть художник) до репродукций картин известных мастеров эпохи Возрождения. Заламинируйте карты, чтобы они не истрепались в процессе игры.
Чтобы создать новую карточную игру, можно соединить две существующие. Попробуйте объединить игры «Дурак» и «Уно». К примеру, если у игрока осталось на руках две карты, а он не успел сказать кодовое слово (которое можно также придумать самостоятельно), то он набирает определенное количество карт из отбоя и продолжает игру.
Вы можете придумать вашей игре любые правила, которые вам придут в голову. Важно лишь, чтобы игра не была бесконечной, в ней были победившие и проигравшие, иначе она просто потеряет свой смысл. В карточную игру можно ввести (которые, к примеру, будут определять, сколько карт можно подкинуть игроку) и фишки. Также не стоит придумывать слишком сложные правила для карточной игры. Новинкой будут интересоваться в течение нескольких дней, а затем забудут ее. Обратите внимание на такие игры, как «Пень», «Зеваки», «Пьяница». Их правила просты и понятны, а популярность не падает в течение десятилетий.
Герман Стерлигов – один из первых российских мультимиллионеров, менеджер, предприниматель и политический деятель, стал известен не только благодаря своему богатому прошлому. В свое время он поразил россиян отказом от всех благ цивилизации и уходом с семьей в деревенскую глушь. Где же сегодня живет бывший мультимиллионер?
Биография
Герман Стерлигов, появившийся на свет 18 1966 года в подмосковном городке, являлся одним из соучредителей «Алисы» - первой российской товарной . В активах Стерлигова также числились и другие весьма авантюрные проекты, отличающиеся немалой долей экстравагантности. Так, им было основано некоммерческое предприятие под названием «Реестр непьющих мужиков», кроме этого, Стерлигов председательствовал в Обществе любителей древней письменности и самостоятельно основал Антикризисный расчетно-товарный .
По своим политическим взглядам Герман Стерлигов является убежденным патриотом-монархистом.
Сегодня бывший олигарх не политикой, однако утверждает, что готов встать во главе руководства конфессионально и этнически однородной Руси. В связи с этим Стерлигов неоднократно предлагал усечь территорию страны и радикально сменить ее политический курс. Женой неординарного деятеля является выпускница полиграфического института Алена, которая родила Стерлигову пятерых детей: дочь Пелагею и четырех сыновей – Сергия, Арсения, Пантелеймона и Михея. Также у Германа и Алены есть три внучки – Варвара, Ефросиния и Мария.
Место жительства
На сегодняшний день Герман Стерлигов со своей семьей проживает в подмосковном Истринском районе, куда он переехал четыре года назад из глухого Можайского , где не было ни электричества, ни нормальной дороги. Стерлигов шутливо объясняет необходимость переезда возможностью подключить на новом месте стиральную машину, которая его жене. Дочь Пелагея уже вышла замуж и покинула отчий дом, тогда как сыновья четы Стерлиговых пока проживают с родителями.
Стерлигов не отправлял своих детей в общеобразовательную школу, поэтому они обучались на дому.
Повесть Пушкина «Пиковая дама» была опубликована в 1834 г. и была хорошо принята читателями журнала. Успех повести был предопределен занимательностью сюжета, в повести видели «игрецкий анекдот», литературную безделку - не больше. Все отзывы были похвальными, но в сравнении с оценками других произведений Пушкина, отношение к «Пиковой дамы» всё-таки было прохладное. Пушкина хвалили только за занимательность сюжета и изящность стиля, но тем самым упрекали в отсутствии идеи. При такой оценке «Пиковая дама» выглядела непонятной неудачей Пушкина: в 1830 г. «энциклопедия русской жизни» роман в стихах «Евгений Онегин», «маленькие трагедии» и «Повести Белкина», в 1832 г. исторический роман «Дубровский», в 1833 г. пустой «игрецкий анекдот» «Пиковая дама». Здесь было что-то не так. Это «не так» заметили тогда же, издатель журнала О.И.Сенковский в письме Пушкину так характеризовал «Пиковую даму»: «Вы создаёте нечто новое, вы начинаете новую эпоху в литературе <…> вы положили начало новой прозе, - можете в этом не сомневаться <…>». Повесть была закончена в 1833 г., а начата летом 1828 г. Пять лет Пушкин работал над текстом. Летом 1828 г. Пушкин жил в Петербурге и там, видимо, услышал историю о княгине Н.П.Голицыной, когда-то проигравшей большую сумму денег и отыгравшейся благодаря знанию трёх выигрышных карт. Черновики повести хранят следы многочисленных правок, Пушкин тщательно подбирает имена персонажей, делает какие-то непонятные расчёты (похоже, что высчитывает сумму возможного выигрыша Германна) - очевидно, что столь кропотливая пятилетняя работа вряд ли была работой над «безделкой». Пушкин с интересом следил за читательским восприятием повести и в дневнике с удовольствием отметил: «Моя “Пиковая дама” в большой моде. Игроки понтируют на тройку, семёрку и туза…» Читатели оказывались как бы внутри художественного мира повести и поэтому закономерно реагировали на историю с тремя картами. Через два десятка лет, когда возможные прототипы «Пиковой дамы» забылись, повесть получила другую оценку - не игрецкий анекдот, а фантастическая повесть. Ф.М.Достоевский утверждал, что Пушкин создал совершенную фантастическую прозу. Именно с особенностями фантастики «Пиковой дамы» связаны основные трудности интерпретации повести Пушкина. Герои «Пиковой дамы» играли в популярную в те годы карточную игру «штосс» (в XVIII веке её называли «фараон», «фаро», «банк»). Правила игры очень простые. Один или несколько игроков загадывали карты в колоде, которая находилась в руках у банкомёта. Банкомёт «держал талью» или метал, то есть открывал по одной карте в колоде и поочерёдно раскладывал их слева и справа от себя. Если загаданная игроком карта выпадала слева, то выигрывал игрок, если справа, то выигрыш доставался банкомёту. В «штосс» играли на деньги. При 2 или 4-кратных увеличениях ставок можно было выиграть очень большие деньги, поэтому и банкомёт и понтёры иногда прибегали к уловкам. Самая обычная хитрость - «крапленые карты». Для того, чтобы шулерство было невозможно, особенно при игре на большие ставки, игроки использовали специальные правила. Повесть разворачивается по аналогии с карточной игрой - направо и налево. Как понтёр постоянно находится между правым и левым, между выигрышем и проигрышем, так и читатель на грани двух миров: реального, где всё объяснимо, и фантастического, где всё случайно, странно. Этот принцип двоемирия последовательно воплощён в повести.
В самой природе карт заложено двоемирие: они простые знаки, «ходы» в игре и имеют смысл в гадательной системе. Этот второй символический план их значений проникает в первый и тогда случайное выпадание карт превращается в некий текст, автором которого является Судьба. В карточной игре виделся поединок с судьбой. Германн в «Пиковой даме» тоже вступает в этот поединок. Германн - «сын обрусевшего немца», «душа Мефистофеля, профиль Наполеона». Его имя напоминает о его родине Германии, но его переводится с немецкого: Herr Mann - человек. Германн усвоил чисто национальные качества: расчёт, умеренность, трудолюбие. Но он не «чистый» немец, он сын обрусевшего немца - свои три верные качества он намерен использовать в Наполеоновских целях, он задумал стать богатым, он вступил в поединок с судьбой. Он играет с Лизаветой Ивановной. Играет в любовь, но имеет ввиду совершенно другую цель. Лизавета Ивановна поступает по правилам - она влюбляется, Германн эти пользуется для проникновения в дом графини. Германн играет и с графиней. Германн готов «подбиться в её милость - пожалуй, сделаться, её любовником»; проникнув в её спальню, он обращается к старухе «внятным и тихим голосом», он наклоняется «над самым её ухом», то сердито возражает, то обращается к её чувствам «супруги, любовницы, матери», то вдруг, стиснув зубы, «вынул из кармана пистолет». Германн ведёт себя не по правилам, сменяя роли. Весь ему кажется игрой, более того, ему кажется, что он управляет этой игрой. Ведь всё получилось: обманул Лизавету, узнал тайну карт. И вот ходи и всё вокруг как бы превратилось в карточные знаки. Эту ситуацию игры с окружающими Германн пытается перенести на игральный стол: он имитирует игру по правилам «штосса», а на самом деле знает карты. Германн попытался обмануть саму стихию жизни. Германн всё рассчитал, но жизнь не поддаётся расчёту, в ней царит случай. Однако Германн не выдержал и проиграл. Автомат сломал его и снова включился: «игра пошла своим чередом» и жизнь пошла своим чередом. Лизавета вышла замуж и у нее «воспитывается бедная родственница» (программа повторяется), Томский стал ротмистром и женится (эта программа ожидала Германна).
3 = ? 9 = потеря, обручение
7 = ссора, разговор В = хлопоты
Т= большой интерес, неожиданность Д = тайная недоброжелательность
Первое упоминание о карточной игре в России относится к началу XVII века. Очевидно, карты вошли в российский обиход в царствование Михаила Федоровича. Занесли их нам, скорее всего, поляки в "смутное время". И почти сразу начались гонения на картежников, постепенно принявшие систематический характер.
"Уложение" царя Алексея Михайловича 1649 года трактовало карты весьма сурово. Резня, грабежи и карточная игра - преступления равно тяжкие. Но то, что строго-настрого воспрещалось по всей Руси, оказалось дозволенным при царском дворе. Когда гораздо позднее, уже в XVIII столетии, была произведена опись имущества Коломенского дворца (любимой резиденции царя Алексея) в нее вошли "две дюжины и семь игорных карт".
Для российских картежников новая эпоха началась в годы правления Петра I. Государь со своими подданными мало церемонился, однако законы, связанные с карточной игрой, при нем сильно смягчились. И все-таки при Петре I карты широкого распространения не получили. Царь не преследовал их, но сам не любил, как и вообще никаких игр, кроме шахмат.
Но уже при Петре II карты попали в число излюбленных придворных забав.
С Петровских времен общественная жизнь столичного дворянства получила в основных своих чертах обличие светской жизни: балы, гуляния, визиты, театры. И еще игра. Большая игра становиться такой сферой дворянской деятельности, что поглощает максимум душевных сил и материальных средств.
Анна Иоанновна карты очень любила, причем любовь эта была весьма своеобразной. Анна к выигрышу не стремилась, наоборот, проигрывала тем из своих приближенных, кого хотела таким образом наградить, с проигравших же сплошь и рядом не требовала уплаты.
При Елизавете Петровне, с ее неуемной тягой к развлечениям, карточная игра в царских апартаментах и богатых дворянских домах становиться чем-то обязательным.
Играли все, даже дамы. Екатерина, зная, что фрейлины, приставленные к ней императрицей, по приказу последней строго следят за супругой наследника престола и доносят Елизавете о каждом ее шаге, усыпляла бдительность своих стражей, проигрывая им в карты немалые деньги.
К моменту вступления Петра III на престол карточные долги великокняжеской четы достигали внушительных размеров.
Вполне официальное поощрение азартной игры в придворном кругу и попытка сугубо полицейскими средствами отбить охоту у подданных следовать дурному монаршему примеру содержится в примечательном указе, в котором говориться что, "в азартные игры (исключая во дворцах Императорского Величества) ни под каким видом и предлогом не играть, а только позволяется употреблять игры в знатных дворянских домах, только не на большие, а на малые суммы денег, не для выигрыша, а для препровождения времени, а кто нарушит указ, будет наказан".
Император Александр I не любил ни карт, ни картежников.
Николай I вернул карты во дворец. Государь каждый вечер играл в карты: партию его составляли приближенные ему сановники или особенно отличенные им дипломаты.
Из занимательного развлечения, служившего забавой и отдыхом, игра в царских апартаментах все более превращалась в некий церемониал, сопровождавший неофициальное общение государя с его ближним окружением. За царским карточным столом мало думали о игре, вовсе не думали о выигрыше или проигрыше - а, вместо того, обсуждали и вырабатывали государственную политику, занимались бюрократическими и дипломатическими играми.
Игра в карты становится в России специфической формой дворянского поведения, чреватого всплесками картежной активности, которая дает нам вереницу занимательных житейских сюжетов, иногда авантюрных, порой драматичных. Это ряд оригинальных и характерных личностей, среди которых немало известных и даже великих.
"Пушкин говорил, - вспоминает П.А. Плетнев, - что сильную игру надобно отнести в разряд тех предприятий, которые, касаясь, с одной стороны близкой гибели, а с другой - блистательного успеха, наполняют душу самыми сильными ощущениями, всегда увлекательными для людей необыкновенных".
Тема карточной игры очень объемна. Она не только раскрывала отсутствие внутренней духовности столичного дворянства того времени - карты сеяли иллюзию равенства игроков за карточным столом. В.Ф. Одоевский свидетельствовал: "За картами все равны: и начальник, и подчиненный, нет никакого различия: последний глупец может обыграть первого философа". Но карточное равенство иллюзорно. Стоило Герману проиграть, и к нему сразу же пропал интерес, он как бы перестал существовать и для молодых офицеров, и для генералов и тайных советников. Автор должен был рассеять данную иллюзию, порождаемую картами. Сословно - чиновный принцип действует неизменно и всегда - даже за карточным столом.
Пушкин изобразил сословно закрытый мир. Герман здесь чужой, случайный человек, он мелькнул на их горизонте, как падучая звезда, и сгорел, исчез навсегда. Две темы повести - русское дворянство после 14 декабря и судьба Германа, лица "романтического", порожденного новым веком, - наглядно выступали в своем единстве.
Ясное понимание процесса игры должно предохранить читателя от всяких недоразумений вроде тех, в какие впал Влад. Ходасевич, стараясь понять проигрыш Германа, как насмешку злых, темных сил, "не то назвавших ему две верных карты и одну, последнюю, самую важную, неверную, не то в последний решительный миг подтолкнувших руку его и заставивших проиграть все". Влад. Ходасевич. "Петербургские повести Пушкина", "Аполлон", 1915, № 3, стр. 47. Все три названные старухой карты - тройка, семерка и туз - выиграли. Герман знал, на какие карты он должен ставить. Но он испытал на себе "власть рока", действие "тайной недоброжелательности": обдернувшись, сам взял вместо туза пиковую даму, с которой слился в расстроенном воображении Германа образ старой графини.
Игра в фараон в "Пиковой Даме" не столько тема авторского повествования, сколько тема разговора между персонажами. Повествование с ироническим благодушием вводит читателя в забавные последствия игры. Сама же игра, как источник возможных коллизий, в развитии темы "Пиковой Дамы" отодвинута в скрытую глубь сюжета. Не автор, а сами персонажи обсуждают им известные сюжетно-бытовые функции игры, связанные с нею анекдоты, как бы подсказывая автору решение литературной задачи.
Бытовой анекдот питал атмосферу картежного арго. "Нигде, - писал кн. П.А. Вяземский в "Старой записной книжке", - карты не вошли в такое употребление, как у нас: в русской жизни карты одна из непреложных и неизбежных стихий. Страстные игроки были везде и всегда. Драматические писатели выводили на сцене эту страсть со всеми ее пагубными последствиями. Умнейшие люди увлекались ею. Подобная игра, род битвы на жизнь и смерть, имеет свое волнение, свою драму, свою поэзию. Хороша и благородна ли эта страсть, эта поэзия, - это другой вопрос. Карточная игра имеет у нас свой род остроумия и веселости, свой юмор с различными поговорками и прибаутками.
В комедию, драму, шуточную поэму, сатирический очерк, вообще в низкие жанры литературы, карточное арго имело доступ еще с половины XVIII в. В конце XVIII в. оно получает права свободного входа в средний стиль литературного повествования. Например, в романе "Игра судьбы" Николая Эмина (1789 г. 2-е изд. 1798 г.), письмо Нелеста к Всемилу рисует галлерею дворянских портретов: "Лжесвята по утру служит молебны, торгуется с мясниками, потом сечет без милости слуг и бьет по щекам служанок, после обеда читает чети минеи, вечер посвящен карточной игре, ужин Бахусу, а ночь отставному капитану Драбантову. Ослов от радости вне себя, шестерка рутировала ему целый вечер. Он надеется, что с завтрешнего дня во всем городе не будет ни одной шестерки" (26 стр.). Ср. кое-какие указания на игрецкие темы в повести и романе XVIII в. у В.В. Сиповского в "Очерках из истории русского романа" и в работе Белозерской о В.Т. Нарежном (СПб., 1896).
Но в "Пиковой Даме" тайны карточной игры уже в первой главе освобождены Томским от истолкования их разгадки в шулерско-бытовом плане. Прежде всего характерно, что они связаны со старухой и - через нее - с Калиостро. Кроме того, предположение о шулерской уловке сразу же отрицается Томским:
" - Может статься, порошковые карты! подхватил третий.
Не думаю - отвечал важно Томский".
Порошковые карты, на ряду с очковыми и пружинковыми, получались путем "втирания очков". В.И. Чернышев. "Терминология картежников", сб. "Русская речь", в. II. "Порошковые карты, - описывает "Жизнь игрока", - делаются так: берется, например, шестерка бубен: на том месте, где должно быть очко для составления семерки, намазывается некоторым несколько клейким составом, потом на сию карту накладывается другая какая-нибудь карта, на которой в том месте, где на первой карте надобно сделать очко, прорезано точно также очко. В сей прорез насыпается для красных мастей красный порошок, а для черных черный. Сей порошок слегка прилипает к помазанному на карте месту и когда нужно бывает сделать из семерки шестерку: то понтер, вскрывая карту, должен шаркнуть излишним очком по столу, и очко порошковое тотчас исчезает" (т. I, стр.55-56).
Самый выбор пиковой дамы, как стержня карточной игры и связанной с ней драмы, должен еще более отстранить подозрение о порошковых картах. Ведь втирать очки можно лишь в нефигурные карты (от двойки до семерки и в девятке). Таким образом, последняя из трех карт, на которые делал ставки Герман (туз или пиковая дама), была непригодна для шулера, играющего на порошковых картах. Тройка, семерка и туз в пушкинской повести, непосредственно суля выигрыш, могли быть свободно назначены и выбраны понтером.
Правда, в стиле "Пиковой Дамы" есть еще одно выражение, которое может навести на мысль о шулерской уловке. Это слово обдернуться в последней главе повести: " - Туз выиграл! - сказал Герман, и открыл свою карту. - Дама ваша убита, - сказал ласково Чекалинский. Герман вздрогнул; в самом деле, вместо туза у него стояла пиковая дома. Он не верил своим глазам, не понимая, как мог он обдернуться".
Однако, слово обдернуться в начале XIX в. вышло из узких границ картежного языка. Для понимания значения этого слова в языке Пушкина существенно такое место из письма поэта к брату Л.С. Пушкину от 1 апреля 1824 г. с упреком за распространение среди публики списков "Бахчисарайского Фонтана" до объявления поэмы в печати: "жаль, если книготорговцы, в первый раз поступившие по Европейски, обдернутся и останутся в накладе - да вперед невозможно и мне будет продавать себя с барышом".
В "Словаре Академии Российской" (ч. IV, 1822, стр. 19) это картежное значение слова обдернуться не указано. В "Словаре церковно-славянского и русского языка" 1847 г. (т. III, стр.6) это значение формулировано так: "ошибочно выдернуть. Обдернуться картою".
Таким образом Пушкин перемещает анекдот о трех верных картах из шулерски-бытовой плоскости в сферу кабалистики.
"Пиковой дамы" играли в популярную в те годы карточную игру "штосс" (в XVIII веке её называли "фараон", "фаро", "банк"). Правила игры очень простые. Один или несколько игроков загадывали карты в колоде, которая находилась в руках у банкомёта. Банкомёт "держал талью" или метал, то есть открывал по одной карте в колоде и поочерёдно раскладывал их слева и справа от себя. Если загаданная игроком карта выпадала слева, то выигрывал игрок, если справа, то выигрыш доставался банкомёту.
В "штосс" играли на деньги. Игрок или "понтёр" (от слова "пуанта" или point - точка, указывать на что-то) называл сумму и загадывал карту и объявлял её - это называлось "играть мирандолем". Можно было "играть на руте", то есть постоянно увеличивая ставки вдвое или "играть пароли-пе", то есть увеличивая ставки в четыре раза.
Именно об этом ведут разговор герои повести: "Однажды играли в карты у конногвардейца Нарумова <…>
Что ты сделал, Сурин? - спросил хозяин.
Проиграл, по обыкновению. Надобно признаться, что я несчастлив: играю мирандолем, никогда не горячусь, ничем меня с толку не собьёшь, а всё проигрываюсь!
И ты ни разу не соблазнился? Ни разу не поставил на руте?. Твёрдость твоя для меня удивительна.
А каков Герман! - сказал один из гостей, указывая на молодого инженера, - отроду не брал он карты в руки, отроду не загнул ни одного пароли, а до пяти часов сидит с нами и смотрит на нашу игру!" (VI, 210).
При 2 или 4-кратных увеличениях ставок можно было выиграть очень большие деньги, поэтому и банкомёт и понтёры иногда прибегали к уловкам. Самая обычная хитрость - "крапленые карты", то есть имеющие чуть заметные условные отметины на крапе карт, которые, конечно, готовились заранее. Для того, чтобы шулерство было невозможно, особенно при игре на большие ставки, игроки использовали специальные правила. Они заключались в том, что игрокам подавались новые, ещё не распечатанные колоды карт: одна игроку, другая банкомету. Понтёр не просто загадывал карту, а выбирал загаданную карту и клал её рядом с собой, иногда клал крапом вверх и даже не называл её своему противнику, обычно такая карта отмечалась загибанием угла. Понтёр следил за открывающимися картами из колоды банкомёта, когда выпадала загаданная карта, он открывал свою и называл её. При таких строгих правилах шулерство было исключено.
Именно так играли Герман и Чекалинский. В первый день он поставил на карту 47 тысяч: "Герман вынул из кармана банковый билет и подал его Чекалинскому, который бегло посмотрев его, положил на Германову карту. Он стал метать. Направо легла девятка, налево тройка. "Выиграла! ” - сказал Герман, показывая свою карту. <…> На другой день вечером он опять явился у Чекалинского. Хозяин метал. Герман подошёл к столу; понтёры тотчас дали ему место. Чекалинский ласково ему поклонился. Герман дождался новой тальи, поставил карту, положив на неё свои сорок семь тысяч и вчерашний выигрыш. Чекалинский стал метать. Валет выпал направо, семерка налево. Герман открыл семерку. Все ахнули. <…> В следующий вечер Герман явился опять у стола. <…> Герман стоял у стола, готовясь один понтировать противу бледного, но всё улыбающегося Чекалинского. Каждый распечатал колоду карт. Чекалинский стасовал. Герман снял и поставил свою карту, покрыв ее кипой банковых билетов. <…> Чекалинский стал метать, руки его тряслись. Направо легла дама, налево туз. "Туз выиграл! ” - сказал Герман и открыл свою карту. "Дама ваша убита,” - сказал ласково Чекалинский. Герман вздрогнул: в самом деле. Вместо туза у него стояла пиковая дама. Он не верил своим глазам, не понимая, как мог он обдёрнуться…" (VI, 236-237).
Почему Герман проиграл? Скорее всего, в новой колоде со свежей краской Герман, найдя туз, потянул и склеившуюся с ним даму. Уверенный в своём выигрыше, он не проверил карту. Покойная графиня (независимо от того, являлась ли она ему как привидение или это был пьяный сон) не обманула, налево действительно выпал туз. Следовательно, Герман проиграл случайно? Если признать случайность, то в повесть в самом деле окажется занимательным анекдотом. Мы не можем с этим согласиться, зная долгую творческую историю "Пиковой дамы". Чтобы выяснить вопрос, следует тщательно разобраться в произошедшем с самого начала.
Герман узнал тайну выигрышных карт от покойной графини, но задолго до этого тайна уже будто бы известна Герману, так как в его словах часто звучат те заветные цифры: "Что, если старая графиня откроет мне свою тайну! - или назначит мне эти три верные карты! <…> Нет! Расчёт, умеренность и трудолюбие: вот мои три верные карты, вот что утроит, усемерит мой капитал и доставит мне покой и независимость! …" (VI, 219). Выигрышные карты уже названы, ещё нет туза, но и он тоже закономерно появится. Часто повторяемая Германом фраза "Эти три верные карты" являются правильным дактилическим стихом, у него вырастает продолжение: "тройка, семёрка, -". Может быть три карты Германа были простой случайностью, просто сильно желаемое в какой-то момент породило иллюзию таинственного явления графини, может быть никакой фантастики, никакой страшной тайны и не было?
Повесть постоянно держит читателя на грани реального и фантастического, не позволяя окончательно склониться в ту или иную сторону. Повесть разворачивается по аналогии с карточной игрой - направо и налево. Как понтёр постоянно находится между правым и левым, между выигрышем и проигрышем, так и читатель на грани двух миров: реального, где всё объяснимо, и фантастического, где всё случайно, странно. Этот принцип двоемирия последовательно воплощён в повести.
Карточные игры были не просто популярной забавой, они воспринимались как своего рода образ мира. Всё в жизни подобно игре. Известны такие примеры. В 1820 г. в Гофман опубликовал повесть "Spielerglьck", где герой проигрывает свою возлюбленную в карты. Гофман не знал истории, которая случилась в Москве в 1802 г.: князь Александр Николаевич Голицын, знаменитый мот, картёжник и светский шалопай, проиграл в карты свою жену Марию Григорьевну (урожд. Вяземскую) московскому графу Льву Кирилловичу Разумовскому, за этим последовал развод и новая свадьба. Один и тот же сюжет независимо возник в жизни и в литературе, ясно, что причиной этому некоторая модель поведения, заложенная в человеческом сознании. Эта модель воплощена в карточной игре. Именно в карточной игре, а не в популярных тогда бильярде или шахматах, - в картах велика роль случая.
В самой природе карт заложено двоемирие: они простые знаки, "ходы" в игре и имеют смысл в гадательной системе. Этот второй символический план их значений проникает в первый и тогда случайное выпадание карт превращается в некий текст, автором которого является Судьба. В карточной игре виделся поединок с судьбой. Герман в "Пиковой даме" тоже вступает в этот поединок.
Герман - "сын обрусевшего немца", "душа Мефистофеля, профиль Наполеона". Его имя напоминает о его родине Германии, но его переводится с немецкого: Herr Mann - человек. Герман усвоил чисто национальные качества: расчёт, умеренность, трудолюбие. Но он не "чистый" немец, он сын обрусевшего немца - свои три верные качества он намерен использовать в Наполеоновских целях, он задумал стать богатым, он вступил в поединок с судьбой. Тамарченко Н.Д. О поэтике «Пиковой дамы» А.С. Пушкина // Вопросы теории и истории литературы. - Казань, 1971.
Он играет с Лизаветой Ивановной. Играет в любовь, но имеет ввиду совершенно другую цель (см. VI, 221). Лизавета Ивановна поступает по правилам - она влюбляется, Герман эти пользуется для проникновения в дом графини (см. VI, 224).
Герман играет и с графиней. Герман готов "подбиться в её милость - пожалуй, сделаться, её любовником" (VI, 219); проникнув в её спальню, он обращается к старухе "внятным и тихим голосом", он наклоняется "над самым её ухом", то сердито возражает (VI, 225), то обращается к её чувствам "супруги, любовницы, матери" (VI, 226), то вдруг, стиснув зубы, "вынул из кармана пистолет" (VI, 226). Герман ведёт себя не по правилам, сменяя роли.
Весь ему кажется игрой, более того, ему кажется, что он управляет этой игрой. Ведь всё получилось: обманул Лизавету, узнал тайну карт. И вот ходи и всё вокруг как бы превратилось в карточные знаки (цит. VI, 234).
Эту ситуацию игры с окружающими Герман пытается перенести на игральный стол: он имитирует игру по правилам "штосса", а на самом деле знает карты.
Герман попытался обмануть саму стихию жизни. Герман всё рассчитал, но жизнь не поддаётся расчёту, в ней царит случай.
В понимании Пушкина случай - не отклонение от нормы, хаотическое и бессмысленное, для него случай - одно из созидательных начал жизни:
О, сколько нам открытий чудных
Готовит просвещенья дух,
И Опыт, [сын] ошибок трудных,
И Гений, [парадоксов] друг,
[И Случай, бог изобретатель].
Игра - это и есть одно из наглядных проявлений Случая. Игра вносит живое начало в автоматизированную жизнь: Чекалинский всегда хладнокровно и вежливо играет, Сурин всегда проигрывает, Лизавета Ивановна действует по программе сентиментальных романов и т.д. Герман понял эту закономерность и решил хитростью занять себе иное место, он задумал обмануть систему, решил в один миг из военного инженера стать богатым человеком. Тамарченко Н.Д. О поэтике «Пиковой дамы» А.С. Пушкина // Вопросы теории и истории литературы. - Казань, 1971. Герман - продолжение романтического героя, но Герман - герой своего времени, который скоро продолжится в литературе, например, в образе Чичикова. Расчёт и хитрость Германа имели временный успех и это вызвало сбой в автоматическом ходе жизни: Чекалинский побледнел, игроки прекратили свою игру и пришли посмотреть. Однако Герман не выдержал и проиграл. Автомат сломал его и снова включился: "игра пошла своим чередом" и жизнь пошла своим чередом. Лизавета вышла замуж и у нее "воспитывается бедная родственница" (программа повторяется), Томский стал ротмистром и женится (эта программа ожидала Германа).
Итак, Герман проиграл в карты самой жизни, так как случайно обдернулся. Однако на этом содержание повести Пушкина не исчерпывается. Случай воспринимается как наказание Герману. Наказание за что?
1. Маленькие пешки в большой игре.
2. Значения игры для второстепенных персонажей.
3. Бездуховная сущность трех карт.
Мы всегда стремимся к запретному и желаем недозволенного.
Овидий
Повесть А. С. Пушкина «Пиковая дама» была написана в Болдино в 1833 году. Тишина и уединение, царившие в этот период вокруг писателя, позволяют искать ответы на многие вопросы, которые и раньше стояли перед ним. Проблема ценности нравственных законов рассматривается в «Маленьких трагедиях» писателя. Подобные же вопросы поднимаются и в произведении «Пиковая дама». В нем снова вступают в противоборство духовная и материальная составляющие жизни. Но не менее важное место занимает мотив игры в повести. Каждый из героев если не ведет игру, то вовлекается в нее с помощью других персонажей. Таким пассивным игроком становится Лизанька, которая является всего лишь определенной ступенью для достижения Германном своей цели — узнать заветную тайну трех карт. Но девушка всем сердцем, искренне любит главного героя. Она надеется, несмотря на причиненную боль, что может растопить его сердце своими слезами. Но ее слова и мольбы так и не были услышаны молодым человеком: «Германн смотрел на нее, молча: сердце его также терзалось, но ни слезы бедной девушки, ни удивительная прелесть ее горести не тревожили суровой души его. Он не чувствовал угрызения совести при мысли о мертвой старухе. Одно его ужасало: невозвратная потеря тайны, от которой ожидал обогащения». Его сердце находилось во власти игры. В нем не было места чувствам и тем более жалости к человеку, которому он принес столько горя.
Такой же пешкой в игре становится и графиня Томская. Германн не только словами, но и с помощью пистолета старается выведать у нее тайну. Герой готов на все, даже встать перед старухой на колени и умолять. Германн любыми средствами хочет узнать эту тайну. Однако старуха умирает, не назвав ему заветные три карты. Но в этот раз молодого инженера мучают муки совести. Он хочет попросить у графини Томской прощение, поэтому отправляется на похороны. Автор отмечает очень важный момент, что Германн совершенно не чувствует раскаяния: «Не чувствуя раскаяния, он не мог однако совершенно заглушить голос совести, твердивший ему: ты убийца старухи!» Но раз он все-таки пришел, то старуха решает, что для молодого человека еще не все потеряно. Она открывает ему тайну трех карт (тройка, семерка, туз), но ставит свое условие: он должен жениться на Лизаньке. Это позволило бы графине позаботится о своей воспитаннице. У Германна же появляется новый шанс не только получить заветное богатство, но и искупить свой нравственный грех перед девушкой и старухой. Ему предоставляется возможность через игру не потерять свою душу, а, наоборот, наполнить ее смыслом, который привнес бы в нее мир и покой.
Но никто из героев, которые давали шанс Герман-ну, не поняли, что такое послабление не принесет желаемого результата. Об этом говорит Томский: «Этот Германн — лицо истинно романическое: у него профиль Наполеона, а душа Мефистофеля. Я думаю, что на его совести по крайней мере три злодейства».
Не даром для характеристики главного героя используются подобные определения. Наполеон — французский полководец, жаждущий завладеть всей Европой. Мефистофель — злой дух, предлагающий человеку власть и знания в обмен на человеческую душу. Их всех объединяет одно — желание достичь своей цели любым путем, не задумываясь о том, как это может отразиться на других. Но в жизнь Германна также постоянно вторгаются карты, то есть игра, которая осуществит все его желания.
Другие персонажи тоже играют в карты, но они знают меру. Для них деньги и власть не становятся самоцелью. При этом карточная игра — это всего лишь повод собраться вместе. Вот что говорит о своем проигрыше Сурин: «Проиграл, по обыкновению. Надобно признаться, что я несчастлив: играю мирандолем, никогда не горячусь, ничем меня с толку не собьешь, а все проигрываюсь!» Но именно на одном из таких спокойных вечеров мы знакомимся с Германном. Несмотря на то что он так и не брал в руки карты, игра его сильно занимает. Но здесь он еще сохраняет рассудительность и не готов «жертвовать необходимым в надежде приобрести излишнее».
Однако Томский вспоминает о том, что однажды его бабушка узнала тайну трех карт и смогла не только отыграться сама и вернуть долг, но и помогла Чаплицкому, который обязался больше не играть. Эта история подтолкнула Германна к игре. Она показала, что игра может не только занимать, но и приносить доход. Главное знать, как это можно сделать.
Так в последней части произведения Германн приступает к своей решающей игре. Подобная кольцевая композиция показывает, что мотив игры пронизывает все произведение. Он становится своеобразным фоном, на котором прослеживается отношение молодого инженера к игре. Три карты становятся его спутниками. Они мерещатся ему повсюду: «Тройка, семерка, туз — не выходили из его головы и шевелились на его губах... Тройка, семерка, туз — преследовали его во сне, принимая все возможные виды: тройка цвела перед ним в образе пышного грандифлора, семерка представлялась готическими воротами, туз огромным пауком». И вот для Германна наступил решающий момент: он сел за карточный стол. Герой проделал долгий путь к тому, чтобы узнать эти заветные карты. Он продал свою душу за три бумажки. Мы помним, что образ проданной души связывал с ним еще Томский. Германн поставил на карту все, что только мог. И это не только деньги, но и счастье другого человека. Мы не можем сомневаться в том, что старуха могла назвать неправильные карты, ведь на кону была и судьба Лизаньки. Неизвестно, женился бы на ней Германн после своего выигрыша. Но сам факт, что чья-то жизнь зависит от игры, по сути дела, случая, не должен оставаться в стороне.
Два вечера подряд Германн ставил все, что у него было, и он выигрывал. Когда он пришел в третий раз за карточный стол, то началась своеобразная борьба: «Германн снял, и поставил свою карту, покрыв ее кипой банковых билетов. Это похоже было на поединок». Наверное, в этот миг он вспомнил весь тот путь, который ему пришлось пройти для достижения своей цели. Но этот выжидательный момент автор используется для того, чтобы показать весь накал игры. Германн проделал большой путь. Но только в конце произведения всего в нескольких абзацах автор показал нам решающую игру: «Германн вздрогнул: в самом деле, вместо туза у него стояла пиковая дама. Он не верил своим глазам, не понимая, как мог он обдернуться». В его руках оказалась пиковая дама, которая напоминала графиню Томскую. Германн потерял все. Он наказан не только за свои поступки. Это получил урок на всю жизнь, в которой большое место занимала именно игра во всех ее проявления. Сначала это было пассивное наблюдение, а потом азартная, но расчетливая игра. Несмотря на то что он сошел с ума и попал в Обуховскую больницу, с ним все равно оставались три заветные карты. Игра не оставила его и в новой жизни: «Он сидит в Обуховской больнице в 17 нумере, не отвечает ни на какие вопросы, и бормочет необыкновенно скоро: - Тройка, семерка, туз! Тройка, семерка, дама!..». В конце произведения автор ставит многоточие. Он показывает, что и с концом этой повести, история игры Германна не заканчивается. Инженер продолжает жить в своем мире игры, в который теперь не могут вмешаться ни старуха, ни Лизанька, ни Чекалинский.
В этом произведении автор показывает нам, насколько может быть губительна игра. Ее жертвой является не только сам игрок и все те, кто его окружает. Они становятся пешками в большой игре. Но раз она не завладевает их душами, то они спокойно могут избавиться от нее. В сердце Германна даже после проигрыша остается место только для одной игры. Три заветные карты оста
ются единственными друзьями в этом мире. Но они всего лишь бумажки, не способные принести счастья. А самым роковым образом для Германна стала пиковая дама. Она укоряет молодого инженера в том, что ради игры он променял любовь девушки на бездушный выигрыш, истинные жизненные ценности на нелепый самообман. А свою душу продал игре, которая никогда не приносила счастья тем, кто не знал меры. Графиня ведь тоже играла, но своей тайной она помогла молодому человеку, который обязался больше не играть. Только для Германна игра стала своеобразным идолом. Но такое почитание А. С. Пушкин ни для своих героев, ни для себя не принимает. Он показывает, что игра способна разрушить не только окружающий мир, но и душу самого человека.
