«Голубая кровь» утекла из России. Трагическая история о — голубой крови — Кто изобрел и вывел на рынок кровезаменитель Перфторан

Евсеев Антон 23.01.2019 в 16:00

Данная история посвящена одной из самых загадочных и в то же время трагических страниц отечественной науки. Речь пойдет о разработке препарата перфторан, способного замещать плазму крови, а также о несчастной судьбе его создателя, Феликса Федоровича Белоярцева. Этот талантливый ученый, подвергшийся преследованиям за свое открытие, покончил с собой.

До сих пор в "деле о перфторане" нет ясности, поскольку до документов, проливающих на него свет, добраться невозможно - они находятся в архивах, доступ к которым для простых смертных закрыт. А сами участники произошедшей трагедии выдвигают самые различные ее версии.

В СМИ перфторан часто называют "голубая кровь" - из-за того, что он имеет светло-голубой цвет. Данное вещество относится к классу перфторуглеродов - углеводородов, в которых все атомы водорода замещены на фтор. Эти вещества известны своей способностью переносить кислород, причем делают это не хуже, чем эритроциты крови.

Впервые о перфторуглеродах как о плазмозаменителях заговорили еще в 1966 году после знаменитого опыта Лиленд Кларк. Она поместила мышь в аквариум, наполненный перфторэмульсией. Подопытный зверек не только не утонул, но еще какое-то время дышал, причем также, как и в воздушной среде. И хотя мышь в процессе эксперимента все-таки погибла, но не от удушья, а от усталости дыхательной мускулатуры, сопротивление которой значительно превзошло уровень, необходимый при воздушном дыхании.

Далее случилось невероятное - в 1968 году Роберт Гейер полностью заменил кровь подопытной крысы на перфторэмульсию, после чего зверек остался жив, хотя в его венах и артериях не было ни одного эритроцита. Правда, прожила крыса все-таки не долго, поскольку кровь переносит не только кислород. Так родилась идея создания кровезаменителя с уникальным свойством - способностью транспорта кислорода к органам и тканям.

Конечно, сразу же было понятно, что он не станет полноценным заменителем такой сложной субстанции, как кровь. Речь шла лишь о том, что бы использовать этот препарат при различных операциях, когда под рукой нет нужной донорской крови или ее сложно использовать (например, при операции на остановленном сердце). То есть замещать кровь на перфторэмульсию можно лишь на достаточно короткое время.

Также препарат можно было использовать в ситуациях затрудненного доступа кислорода к тканям (такое часто бывает при травмах), вводя его внутривенно, и хранить в нем донорские органы. Словом, перспективы открывались блестящие. И вот, с 70-х годов ученые нескольких стран приступили к разработкам этого "чудо-лекарства".

В СССР этими исследованиями занимались сначала в Ленинграде и в московском Институте гематологии и переливания крови. Потом к работе подключился Институт биофизики АН СССР, расположенный в Пущино, директором которого в то время был ученый Генрих Романович Иваницкий. А непосредственным руководителем работ являлся Феликс Федорович Белоярцев, заведовавший лабораторией медицинской биофизики.

Так получилось, что препараты, разработанные в США, Японии и других зарубежных странах не смогли пройти испытания - большая часть животных, которым их вводили, погибала от закупорки сосудов и цирроза печени. Поэтому там исследования были прекращены (позже выяснилось, что ошибка крылась в том, что их перфторэмульсии содержали очень крупные капли, которые, слипаясь, и закупоривали сосуды).

Не смогли добиться результата и сотрудники Института гематологии. А вот у "пущинцев" все получилось. Доклинические испытания показали, что препарат работает и не только не дает страшных побочных эффектов, но и достаточно быстро выводится из организма.

И вот, после тысяч экспериментовна животных 26 февраля 1984 года Фармкомитет СССР дал разрешение на проведение 1-й фазы клинических испытаний. 15 марта 1985 года было дано разрешение "на проведение 2-й фазы клинических испытаний препарата перфторан в качестве кровезаменителя с функцией переноса кислорода…". То есть препарат был признан годным к применению. Следует заметить, что дело шло не только к сенсационному открытию, но и к Государственной премии (ученых выдвинули на соискание ее в 1985 году). И вот тут-то и начались странности.

Сначала приказом вице-президента АН СССР академика Ю. А. Овчинникова был отменен запланированный в Пущино международный симпозиум по перфторану. Почему он сделал это - не понятно, ведь именно Овчинников в свое время и поручил Иваницкому заняться данными разработками. Но все-таки небольшой внутренний симпозиум состоялся - на нем выступали врачи, которые использовали перфторан и в один голос заявляли о превосходных результатах его апробации. Кстати, материалы этого симпозиума были опубликованы, то есть о них знала вся научная общественность.

Особенно показательным был доклад военного хирурга и анестезиолога, полковника Виктора Васильевича Мороза, который взял большой запас перфторана с собой в Афганистан, где в то время была война. По его словам, препарат положительно себя зарекомендовал и благодаря ему были спасены сотни жизней.

Высокую оценку перфторану дали и профессор А.Н. Кайдаш из Института хирургии, где его использовали при операциях на "сухом" сердце, и ректор Днепропетровского медицинского института Л.В. Усиенко, поведавшая о эффективности применения препарата при черепно-мозговых травмах.

Однако об этом знали лишь ученые, а вот за стенами института в то время поползли уже совсем другие слухи. И пресса, и простые обыватели передавали друг другу "сенсационные новости" о том, что будто бы ученые испытывают перфторан на умственно отсталых детях в детдомах, а в Афганистане от его применения погибли сотни наших раненых. Среди этих новостей были и такие, которые касались самого изобретателя препарата. Говорили, что Белоярцев отнимает у сотрудников деньги, чтобы устраивать банкеты, расхищает казенный спирт и наркотические препараты, а затем продает их. В дальнейшем выяснилось, что за всем этим стоял Комитет Государственной Безопасности СССР (то есть организация, которая ученых по идее должна была защищать). Таким образом готовилась почва для дальнейших действий.

А дальше все пошло-поехало: сначала запретили испытания препарата (и это при массе положительных отзывов!), а потом началась конкретная травля всех участников исследований. В ней принимали участие не только сотрудники КГБ, но и Серпуховской прокуратуры, а также ОБХСС. Сотрудников лаборатории постоянно вызывали на многочасовые беседы, журналы экспериментов изымались (и многие из них, кстати, так и сгинули в архивах КГБ, по крайней мере, обратно их так и не отдали).

Следователи из разных ведомств интересовались всем: и протоколами испытаний, и расходом спирта, и то, как Белоярцев общался с подчиненными, и то, как он "отнимал" у них премии (Феликс Федорович действительно убеждал сотрудников жертвовать часть премиальных в фонд исследований, ведь денег хватало не всегда, но он никого не заставлял делать это насильно). Примечательно то, что все делалось в лучших традициях сотрудников ЧК начала ХХ века, то есть без всяких законных оснований и предъявления официальных документов. Досталось также Иваницкому - его постоянно таскали на партсобрания и устраивали "обсуждения" его методов руководства.

Итог был печальным - в декабре того злополучного 1985 года Белоярцев покончил с собой, повесившись на собственной даче. В предсмертной записке он написал: "… я не могу больше жить в атмосфере этой клеветы и предательства некоторых сотрудников. Побеспокойтесь о Нине и Аркаше. Пусть Г.Р. (Генрих Романович Иваницкий. - Ред.) поможет Аркадию (сын Белоярцева. - Ред.) в жизни…"

Но в то время Иваницкий сам подвергся преследованиям - его сняли с поста директора института, а потом исключили из КПСС. По идее, далее должно было последовать полное изгнание из науки, но наступила перестройка. Стало возможно вести открытые дискуссии. И пока о перфторане спорили в СМИ и на конференциях, Генрих Романович нашел в себе силы продолжить работу.

Перфторорганических соединений - 19,5 г; 4 г проксанола; 0,6 г натрия хлорида; 0,039 г калия хлорида; 0,019 г магния хлорида; 0,065 г гидрокарбоната натрия; 0,02 г гидрофосфата натрия и 0,2 г глюкозы.

Форма выпуска

Эмульсия для инфузий во флаконах по 100 мл; 50 мл; 200 мл и 400 мл.

Фармакологическое действие

Газотранспортное, плазмозамещающее средство.

Фармакодинамика и фармакокинетика

Фармакодинамика

Препарат Перфторан представляет собой кислородпереносящий кровезаменитель на основе перфторорганических соединений. Это эмульсия с плазмозамещающим, газотранспортным, дезинтоксикационным, противошоковым, кардиопротективным действием.

Газотранспортная функция связана с его возможностью переносить кислород и углекислый газ. Большая поверхность газообмена обусловливает выраженное увеличение диффузии кислорода, который снабжает ишемизированные ткани. Блокирует кальциевые каналы. Проксанол , входящий в состав как стабилизатор, улучшает реологические свойства, микроциркуляцию на периферии, что обусловлено снижением вязкости и агрегации .

Фармакокинетика

Химически инертен и не метаболизируется в организме. Накапливается в ретикулоэндотелиальной системе, костном мозге и печени. Выводится за 20-24 месяца через кожу и легкие.

Показания к применению

Область применения Перфторана довольно широка:

• гиповолемия и (травмы, кровопотеря, шок , интоксикация);
• нарушение микроциркуляции, газообмена и метаболизма тканей;
• нарушение мозгового кровообращения;
• в аппаратах искусственного кровообращения (при операциях на сердце);
• среда для хранения и транспортировки донорских органов;
• промывание брюшной полости и гнойных ран.

Противопоказания

• повышенная чувствительность;
• гемофилия ;
• аллергические заболевания.

Побочные действия

• аллергические реакции;
• повышение температуры;
• снижение ;
• затруднение дыхания;
• боли за грудиной.

Перфторан, инструкция по применению (Способ и дозировка)

Перед переливанием проводится визуальный осмотр препарата, он считается пригодным при отсутствии трещин, сохранения герметичности и этикетки. Обязательно проводится биологическая проба: медленно вводят 5 капель и наблюдают за состоянием пациента, после этого вводят 30 капель и наблюдают 3 минуты. Если реакция отсутствует, продолжается введение.

При острой кровопотере вводят внутривенно 5-30 мл на кг веса. При нарушении микроциркуляции - 5-8 мл на кг веса. Повторяют лечение три раза в той же дозе с интервалом 2-3 дня. Для защиты донорских органов внутривенно 20 мл на кг веса донору и реципиенту до операции.

Передозировка

Случаи передозировки не известны.

Взаимодействие

Не вводить в одной системе или применять в аппарате искусственного кровообращения вместе с декстранами .

Условия продажи

Без рецепта.

Условия хранения

Хранят в замороженном виде (от −4 до −180 C). При температуре 40 С в размороженном виде можно хранить до 2 недель.

Срок годности

Аналоги

Структурных аналогов не существует. Препараты на основе перфторанов - Флюозол-Да , Перфукол .

Отзывы о Перфторане

История создания препарата, именуемого иногда «голубой кровью», относится к 1984 году, а в 1996 году эмульсия была разрешена для медицинского применения.

Особенности строения молекул объясняют свойства перфторуглеродных соединений и способность их присоединять и переносить большие объемы газов, которые потом свободно выделяются. Поэтому препарат главным образом влияет на газотранспортную функцию крови.

Опыт использования для восполнения кровопотери показывает, что он также нормализует гемодинамические показатели, улучшает работу сердца, микроциркуляцию и реологические свойства, уменьшает тканей. При массивных кровопотерях вводят менее 1000 мл. Использование его в 2 раза уменьшает расход донорской крови. Перфторан чаще используется по неотложным показаниям при острой кровопотере с явлениями геморрагического шока . Нейтрален в отношении свертывающей системы и гемопоэза .

Выраженность побочных реакций уменьшается при уменьшении размеров частиц эмульсии. Из всех перфторуглеродных эмульсий (Флюозол-Да , Перфукол , Ф43 , Ф44Е , Ф46 , Ф66Е ) лучшие соотношения размеров имеет эмульсия Перфторан.

При всех положительных качествах это не кровь, а искусственная эмульсия, выполняющая функцию газообмена. По сегодняшний день ведутся дискуссии по поводу эффективности и вреда этого препарата. Врачи предпочитают использовать донорскую кровь (хотя запасы ее во всех регионах заметно уменьшились), поскольку данный препарат всё-таки вызывает побочные реакции. Отрицательным качеством является то, что молекулы перфторуглеродов накапливаются в печени (макрофаги захватывают их частицы), а сам препарат очень долго выводится из организма, вызывая болезни накопления. Именно поэтому Перфторан запрещен в США, точнее не он сам, а препараты на основе перфторуглеродов .

На сегодняшний день препарат производится в ограниченном количестве (сложное производство, большие затраты) и чаще всего используется местно в косметологии, дерматологии, гинекологии, при подготовке спермы к инсеминации (3 части эмульсии + 1 часть сперматозоидов, это увеличивает подвижность сперматозоидов и повышает вероятность оплодотворения). Чаще всего и встречаются отзывы о применении его именно в этих областях медицины.

• «… Покупала препарат перед инсеминацией. Это была третья по счету и удачная ».
• «… Проводила процедуры у косметолога с применение перфторана. Мне понравилось - после третьей процедуры заметно улучшился цвет лица и увлажнилась кожа ».
• «… Применяла при мезотерапии – результатом довольна ».
• «… При сильной экземе в общем лечении назначали примочки с этим препаратом. Действительно процесс сдвинулся с мертвой точки - стали заживать раны ».

Цена Перфторана, где купить

Купить Перфторан можно в некоторых аптеках. Перфторан в Москве (эмульсия 200 мл) можно приобрести за 10939 – 11050 руб.

Перфторан: инструкция по применению и отзывы

Латинское название: Perftoranum

Код ATX: B05AA03

Действующее вещество: Перфторорганические соединения

Производитель: Перфторан НПФ ОАО (Россия)

Актуализация описания и фото: 15.08.2018

МОСКВА, 21 окт — РИА Новости, Анна Урманцева. Трагическая история "голубой крови", или перфторана, является одной из самых символичных в советской науке. Великие ученые, их гениальные идеи, недостаток оборудования, первооткрывательская гонка и далее — зависть, травля, уголовное дело и смерть. Идея производства перфторана рассыпалась вместе с Советским Союзом, и только сейчас этот препарат наконец начинают полноценно использовать в клинической практике. Одно перечисление научных конференций, где медики рассказывают о снижении на фоне применения перфторана показателей летальности при многочисленных травмах, сильных отравлениях, инфаркте миокарда, заболеваниях печени, суставов и других, заняло бы много страниц.

А началось все с того, что в самом начале шестидесятых годов с Запада потянулись слухи про работу над созданием насыщенных воздухом эмульсий. В этом направлении работал американец Г. Словитер, а в 1962 году англичанин И. Килстра опубликовал в журнале "Nature" статью под сенсационным названием "Мышь как рыба", поместив фотографию мыши, находящейся в сосуде с перфторэмульсией.

В отечественных институтах пытались повторить эти опыты. По словам биофизика, члена-корреспондента РАН Генриха Иваницкого, в Институте биофизики АН СССР проводили подобные эксперименты на мышах, но те не выдерживали длительного пребывания под слоем жидкости. Дело в том, что перфторуглероды тяжелее не только воздуха, но и воды, поэтому легким очень сложно "проворачивать" такую массу. Для того чтобы мыши хоть как-то дышали, работу легких приходилось "запускать" принудительно. И вот тогда стало понятно, что газотранспортные свойства перфторуглеродов вполне можно использовать для создания кровезаменителя. Как сообщали спецслужбы, разработка таких эмульсий активно велась в Америке и Японии. Институт биофизики получил задание включиться в гонку по созданию искусственной крови.

До сих пор в институте вспоминают молодого, талантливого, страстного до своего дела профессора Феликса Белоярцева. Он стал доктором наук в 34 года. Под него быстро была создана лаборатория медицинской биофизики. Система заказов реактивов и приборов для научных исследований работала очень медленно, поэтому ученые делали такие заказы за целый год. Для порученной спешной работы такой темп был просто невыносим.

Поэтому профессор Белоярцев пытался составить нужные реагенты из исходных компонентов, а также добыть наличных денег для того, чтобы оплатить нужные приборы. Для этого сотрудникам выписывали денежные премии, большая часть из которых шла на оплату инструментария. Работа шла успешно и быстро. Ученые двигались вперед, у них получалось!

Радостные новости доносились от спецслужб: американские и японские эмульсии приводят к закупорке сосудов. Все дело было в частицах! Советская эмульсия содержала частички размером в 0,1 микрона при размерах эритроцита в 7 микрон. Иностранные заменители состояли из крупных капель, и поэтому слипались, образуя сгустки.
А в советском Институте биофизики по двору уже гуляла собака, 70% крови которой было заменено на перфторан.

И тут произошла одна из подтверждающих успех историй. Белоярцеву срочно позвонили из Москвы: шестилетнюю девочку с многочисленными травмами после наезда троллейбуса доставили в больницу. Там по ошибке ей влили кровь не той группы. Врачи понимали, что девочка умрет, собрали консилиум. Среди медиков был человек, знающий Феликса Белоярцева и предмет его исследований. Было принято решение срочно звонить Белоярцеву и просить его привезти перфторан, пока еще не испытанный на людях. В результате в течение двух часов в больницу были привезены две ампулы эмульсии. После введения первой казалось, что стало лучше, но появилась странная дрожь конечностей. А после введения второй девочка была спасена.

Весной 1985 года работы по производству и испытаниям перфторана были выдвинуты на соискание Государственной премии СССР. И тут началась совсем другая история. На профессора Белоярцева было заведено уголовное дело. Проверяли факты оплаты оборудования наличными деньгами, допрашивали сотрудников, профессора обвиняли в нелегальной торговле спиртом, опытах на детях, травля шла во всех возможных инстанциях, а 17 декабря 1985 года следователи Серпуховской прокуратуры, проведя уже четыре обыска в Институте биофизики, приехали к Белоярцеву на дачу. После обыска Белоярцев попросил разрешения остаться на даче. А утром его уже нашли мертвым. Самоубийство.

Эта трагическая история надолго остановила клинические испытания препарата и внедрение его в производство. Хотя уже тогда точечно спасали людей и понимали, что перфторан может совершить революцию в некоторых направлениях медицины.

Что же сейчас с "голубой кровью"? Ее производят в России? Все патенты на изготовление выкуплены Олегом Жеребцовым — основателем фармацевтической компании Solopharm. Выпуск кровезаменителя начнется только в 2018 году.

На днях американские ученые объявили о громкой сенсации, которую, по их мнению, можно приравнять к первому полету на Луну. Изобретен универсальный заменитель человеческой крови, который, в отличие от настоящей алой жидкости, можно хранить сколь угодно долго и транспортировать без ущерба для качества «товара». По некоторым показателям ноу-хау даже превосходит обычную кровь, утверждают американские медики: заменитель лучше обеспечивает организм кислородом. Но мало кто знает, что первенство в изобретении «синтетической крови» – перфторана – принадлежит российским ученым из подмосковного Пущино, которые разработали его более 20 лет назад. Доктор биологических наук, профессор кафедры биофизики физфака МГУ им. М.В. Ломоносова Симон Шноль назвал изобретение «голубой крови» последней трагедией науки в СССР.

«В конце 70-х годов по специальным каналам правительство СССР получило сообщение о проводимых в США и Японии работах по созданию кровезаменителей на основе перфторуглеродных эмульсий, – вспоминает Симон Эльевич. – Было очевидно стратегическое значение этих исследований. Холодная война была в разгаре, напряжение в мире возрастало. При любой войне, и особенно при ядерной, жизнь уцелевшего в первые секунды населения зависит в первую очередь от запасов донорской крови. Но даже в мирное время ее не хватает. И без мировых катастроф сохранение донорской крови – чрезвычайно сложное дело. Еще одна проблема – как избежать ее заражения вирусами гепатита и СПИДа? Мысль, что от всех этих проблем можно избавиться посредством безвредной, незараженной, лишенной групповой индивидуальности, не боящейся нагревания перфторуглеродной эмульсии, казалась спасительной. И правительство поручило Академии наук решить эту проблему. За дело взялись вице-президент АН СССР Юрий Овчинников и директор Института биофизики РАН Генрих Иваницкий. Их «правой рукой» стал молодой, талантливый ученый, доктор медицинских наук, профессор Феликс Белоярцев».

К концу 1983 года препарат был готов к клиническим испытаниям. Он представлял собой жидкость голубоватого цвета – отсюда и поэтическое название «голубая кровь» – и обладал помимо многих полезных свойств поистине уникальным: мог доставлять кислород через мельчайшие капилляры. Это было грандиозным открытием, так как при большой потере крови сосуды сжимаются. Без кислорода же сердце, мозг, все жизненно важные органы и ткани погибают. О «русской голубой крови» заговорили как о спасительной панацее для рода человеческого. В аналогичных исследованиях американских и японских исследователей наступил кризис. Подопытные животные после введения препаратов часто погибали от закупорки сосудов. Как решить эту проблему, догадались только наши ученые.

Белоярцев был поглощен этой работой: он не спал сутками, ездил за нужными приборами и препаратами из Пущино в Москву по несколько раз в день, – а это 120 километров – тратил на это всю свою зарплату и наивно полагал, что все вокруг разделяют его фанатизм. «Ребята, мы делаем великое дело, остальное неважно!» – твердил он своим сотрудникам, не догадываясь, что для кого-то это не так.

В это время в реанимационное отделение Филатовской больницы попала пятилетняя Аня Гришина. Девочка, сбитая троллейбусом, была в безнадежном состоянии: множественные переломы, ушибы, разрывы тканей и органов. К тому же в ближайшей больнице, куда Аню доставили после травмы, ей перелили кровь не той группы. Ребенок умирал. Врачи объявили об этом родителям, но те не хотели мириться с неизбежным. Детский хирург, друг Феликса Белоярцева, профессор Михельсон сказал: «Последняя надежда – у Феликса есть какой-то препарат»┘ Консилиум с участием заместителя Министра здравоохранения, детского хирурга Исакова постановил: «По жизненным показаниям просить профессора Белоярцева»┘ Тот услышал просьбу по телефону и тут же примчался в Москву. Он привез две ампулы перфторана. У телефона в Пущино остался ближайший соратник Белоярцева Евгений Маевский.

«Через некоторое время позвонил Белоярцев, – вспоминает Евгений Ильич. – Он был сильно взволнован. «Что делать? – просил совета он. – Девочка жива, после введения первой ампулы, кажется, стало лучше, но наблюдается странный тремор» (дрожь). Я сказал: «Вводи вторую!» Девочка выжила. С тех пор я ничего не знал об ее судьбе. Но однажды, это было в 1999 году, меня пригласили на телевидение для участия в передаче о перфторане. В какой-то момент в студию вошла высокая, розовощекая девушка лет двадцати, что называется, «кровь с молоком». Как выяснилось, это и была наша с Феликсом подопечная – Аня Гришина, студентка, спортсменка и красавица».

Следом за Аней перфторан спас еще 200 солдат в Афганистане.

Казалось бы, после этого препарату обеспечено великое будущее, а его создателям – премии и почести. На деле все вышло иначе. Против Феликса Белоярцева и его коллег было возбуждено уголовное дело. Их обвинили в том, что они испытывают на людях препарат, еще официально не зарегистрированный Минздравом. В Пущино приехала комиссия из КГБ, «люди в штатском» денно и нощно дежурили в институте и под дверьми квартир разработчиков «голубой крови», устраивали допросы и умело натравливали людей друг на друга. Начались доносы, после чего против Белоярцева был выдвинут ряд абсурдных обвинений – например, в том, что он воровал спирт из лаборатории, продавал его, а на вырученные деньги строил дачу.

«Белоярцев сильно изменился, – вспоминает Симон Шноль. – Вместо веселого, остроумного, энергичного мужчины, окруженного толпой единомышленников и влюбленных женщин-коллег, мы видели опустившего руки, разочарованного человека. Последней каплей в этой дикой истории стал обыск на той самой даче, которую якобы построил Феликс на «уворованные» деньги. Она находилась на севере Подмосковья – примерно в 200 километрах от Пущино. Это был старый деревянный домик, в котором безумно занятый работой Белоярцев не бывал уже несколько лет. Он попросил разрешения ехать туда на своей машине. Следом держали путь люди из «органов». После двухчасового обыска, во время которого они, естественно, ничего подозрительного не обнаружили, Феликс попросил разрешения заночевать на даче. Они не возражали. Утром сторож нашел мертвого Феликса Федоровича. Через некоторое время на имя друга Белоярцева Бориса Третьяка пришло письмо, отправленное накануне самоубийства: «Дорогой Борис Федорович! Я не могу больше жить в атмосфере этой клеветы и предательства некоторых сотрудников. Побеспокойтесь о Нине и Аркаше. Пусть Г.Р. (Генрих Романович Иваницкий. – Ред.) поможет Аркадию в жизни┘ Ваш Ф.Ф.».

Иваницкий был потрясен гибелью Белоярцева. В день похорон он подал генеральному прокурору СССР протест «О доведении до самоубийства профессора Белоярцева». Он не знал, что это слишком сильная формулировка для прокуратуры, которая сделает все для того, чтобы дискредитировать это заявление. В Пущино вновь приехала «комиссия», которая провела «проверку» и вынесла заключение: Белоярцев покончил с собой «под тяжестью улик».

«Почему Белоярцев не выдержал? – рассуждает член-корреспондент РАН Генрих Иваницкий, который и сейчас руководит Институтом биофизики РАН в Пущино. – Думаю, он был недостаточно закален, морально не готов к подобному испытанию. Чтобы жить в те годы и заниматься научной деятельностью, недостаточно было только блестящего ума. Необходима особая закалка, дипломатический дар. Иначе легко угодить в опалу партруководства и КГБ. Эти люди не любили чужих успехов. Все, что делалось хорошего в СССР, должно было «списываться» на заслуги КПСС. Травля, которую Белоярцев отнес только на свой личный счет, на самом деле была направлена не только на него, а на то общее дело, которым мы занимались».

Вскоре после смерти Белоярцева уголовное дело было закрыто: ни одна из «жертв» эксперимента не была погублена, наоборот, перфторан для всех оказался единственным спасением. Состава преступления не нашлось.

Только в конце 80-х «голубую кровь» и доброе имя Феликса Белоярцева было решено реабилитировать. Продолжились разработки препарата, которые долгое время велись в Пущино полуподпольно, на деньги энтузиастов.

«Исследуя перфторан, мы все время натыкались на сюрпризы, – рассказывает Генрих Иваницкий. – То, что он великолепно заменяет донорскую кровь, было ясно с самого начала. Но, как и всякий препарат, перфторан имеет побочные действия. Например, на какое-то время он оседает в печени. Мы считали, что это существенный недостаток и пытались с ним бороться. Но потом оказалось, что с помощью перфторуглеродов в печени происходит синтез определенных химических веществ, очищающих ее от шлаков. Это означает, что с помощью «голубой крови» можно лечить, например, нашу национальную болезнь – цирроз печени, а также гепатиты. Или еще один вариант счастливого применения побочного действия. Когда больному вводят перфторан, у него возникает озноб, похожий на гриппозное состояние, – это активизируется иммунная система. Оказывается, перфторан можно использовать в качестве стимулятора иммунной системы, если она ослаблена, и даже лечить СПИД».

Еще полгода назад во время моей командировки в Пущино Генрих Романович говорил, что пока в мире нет аналогов перфторана, но «наука не стоит на месте, и скоро что-то появится». «У Минздрава нет денег на перфторан, хотя речь идет о значительной по сравнению с донорской кровью экономии средств, – предупреждал Иваницкий. – Если Минздрав не изыщет эти средства, наше мировое первенство в использовании перфторуглеродов будет упущено, и мы опять окажемся с «носом».

Ученый как в воду глядел: средства не нашлись. Американцы объявили об «открытии», которому на самом деле – два десятилетия.

Нам не довелось встретиться с Анной Гришиной. По нашим сведениям, девушка, закончив биофак МГУ, уехала на стажировку в США. Зато состоялся телефонный разговор с Дмитрием Звягинцевым – в 1983 году он проходил воинскую службу в Афганистане и был смертельно ранен в бою. Сейчас ему 39, он живет в Калининградской области, работает на автозаправочной станции.

«Я тогда был без сознания, – рассказывает Дмитрий. – Последнее, что помню, – Толя Шаповалов, дружок мой, наклоняется и что-то шепчет. Ничего не слышу, будто оглох. Потом маму увидел, сестру. Еще подумал: откуда они здесь, в Афгане, взялись? Обе махали руками и кричали, чтобы я шел домой. На самом деле их там, конечно, не было. Очнулся уже в госпитале, и врач сказал, что я как бы заново родился. «Повезло тебе, – говорит, – было у нас одно лекарство, очень редкое, которое тебя и вытащило, считай, с того света». Потом я узнал, как оно называется, – перфторан».